— Ну, раз Марк сказал, то, значит, да. Я неплохой парень, и знаю о тебе многое. О том, что ты рассталась с парнем тоже. Ты о нём целый час говорила, если не больше, насколько он не ценил тебя в этих отношениях и даже не смог дать время, чтобы подумать, хочешь ты их или нет…

Боже мой.

Фон, как и телефон падают на пол из моих рук. Отчего я спрыгиваю со стула и хватаю мобильный.

— Ты там в порядке? Я слышал грохот.

— Пыталась свернуть фон. А что ещё я говорила? Боже, мне стыдно, — закрываю глаза рукой, как будто это может помочь.

— Многое. Я расскажу тебе об этом завтра, к примеру, после работы. Согласна?

— Хорошо. Я заканчиваю в пять, поэтому могу подъехать куда-то, — быстро киваю я. Как я могла говорить такое незнакомому человеку, да ещё и жаловаться ему? Господи, какой ужас.

— Я в силах сам забрать тебя…

— Нет, я на машине. И не собираюсь больше пить, клянусь. Мне так комфортнее, доехать самой и уехать тоже самой. Прости, мне идти нужно, а то на курсы опоздаю. Пришли сообщение о месте встречи, я хочу знать всё, что наболтала. Чёрт, я сгораю от стыда, — стону я, слыша, как парень смеётся. У него приятный смех. Звонкий, а у Николаса он мягкий, грудной, обволакивающий собой.

— Окей, тогда до завтра, Мишель.

— До завтра.

Выключаю звонок и сижу в шоке.

Я не говорила о Николасе ни с кем, кроме подруг и Марка. Это единственные люди, с которыми я, вообще, набралась бы смелости обсудить что-то. А выдать всю свою подноготную о Николасе… Боже, а вдруг я сболтнула лишнего? Вдруг я упомянула о клубе и о теме? Что я натворила?

Быстро собираю фоны и выключаю свет. Меня трясёт от нелепости моих поступков. Как такое может быть? Я готова сейчас же сбежать в другую страну, только бы не знать, что я выкинула вчера. Снова бежать. Я всегда так поступаю. Ухожу, не решив проблему. Нет, я должна измениться. Я не повторю судьбу своих родителей. Я видела, чем всё закончилось. Я не хочу быть похожей ни на свою мать, ни на своего отца. Я должна решить эту проблему сама и понять, почему мой язык настолько развязался, и вся та тихая боль выплыла наружу так неожиданно.

На курсах у меня подгорает всё, что можно и нельзя. Я постоянно отвлекаюсь и полностью погружаюсь в свои мысли, из-за чего меня просто просят уйти, чтобы не довести всё до пожара.

Возвращаясь домой, наспех готовлю себе пасту с грибами и ложусь спать. Вот и всё. А заснуть не получается.

Переворачиваюсь на спину и смотрю в потолок.

В моей голове появляются воспоминания о том, что Николас говорил мне однажды, оставшись здесь в одну из ночей. О своих чувствах. О своей любви. Когда мне этого стало мало? Ведь в самом начале я даже думать боялась о подобном. Я не допускала мыслей о том, что такой мужчина, как Николас Холд, полюбит меня и признается в этом. А сейчас? Я не довольствуюсь тем, что у меня есть, точнее, было. Я, не успев насладиться его любовью, перескочила к стадии «вить гнездо». Но я не хочу детей. Я не собираюсь их рожать или же не представляю себя в роли невесты. Меня это пугает. Я не готова выходить замуж. Передо мной, действительно, весь мир, и я хочу увидеть его. Я хочу дышать кислородом в разных странах, фотографировать их достопримечательности и смеяться. Не одна. В подобных образах я вижу Николаса. Не тёмную ночь, в которой мы крадёмся с ним в клуб, чтобы он находился там и общался со своими единомышленниками, оставляя меня одну за барной стойкой, а ярким днём, когда светит солнце, и всё открыто.

Я мучаюсь до двух часов ночи, просматривая телефон, и вспоминаю о Саре. Мне стыдно, что я была так резка с ней, но моё мнение не изменилось. Я считаю, что всё сказала верно. Это моё решение. Мой выбор. Почему она винит меня в нём? Почему я не виню её за то, что она простила Райли после того, как он ударил её? Я и слова не сказала по этому поводу, а приняла её сторону, ведь это её чувства и её путь. И мне, может быть, обидно, что она встала на сторону Николаса, так и не узнав, какие жестокие слова он мне сказал при расставании. Да, они коробят меня до сих пор. Он даже не хотел услышать меня. Он просто отрезал меня, выбросил и закрыл дверь. И где он сейчас? Понятия не имею. Но он так и не появился, как и обещал. Действительно, возвращаться сложнее, чем уходить. Чтобы вернуться, нужно иметь веские основания и полностью осознавать обязательства, которые ты берёшь на себя этим действием. Но в данный момент я не готова к ним. Я не хочу любить его больше.

На следующий день утром я надеваю расклёшенную юбку с футболкой и кеды, считая, что это нормальный вид для встречи с Дастином. Я не волнуюсь. По моей коже не бегут мурашки. Я не трепещу от ожидания. Я просто знаю, что в семь часов должна быть в кафе, недалеко от банка, в котором работают Дастин и Марк.

«Ты что, серьёзно решила идти с ним на свидание? Он спрашивает, какие цветы ты любишь!», — приходит сообщение от Марка в полдень.

«Да, серьёзно. И это не свидание, а встреча. Обычная встреча двух людей. Я хочу узнать, что наболтала, будучи пьяной», — отвечаю ему.

«Это ненормально, Мишель. Я всё понимаю, но ты же в курсе, что Николас может ему жизнь испортить?», — приходит через несколько минут.

«Николаса нет в моей жизни, Марк. Если он это сделает, то окончательно убедит меня в том, что я никогда не буду готова продолжать отношения с человеком, который изводит других, наслаждаясь их мучениями. Это для меня больше неприемлемо. Это мой выбор. И все должны его уважать», — меня раздражает то, что все почему-то считают, что я обязана отдать дань памяти Николасу Холду, словно мужу, похороненному после долгих лет совместной жизни. Боже, мы даже года не встречались, чтобы я отчитывалась перед ним. Я хочу пойти на эту встречу и понять, могу ли я двигаться с кем-то другим дальше. Я обязана сравнить отношение к себе двух мужчин. Других я в счёт не беру, потому что все они были до Николаса, и я тоже была другой. Сейчас я изменилась, и мне нужны причины, которые заставляли меня оставаться с Николасом, терпеть его мир и подстраиваться под него всё это время. Я ищу свои чувства или же подтверждение того, что их больше нет.

Завершая работу, получаю свои деньги и расписание на завтрашний день. Утром могу поспать, а вечером успею на курсы кулинарии. Отлично. Две съёмки.

Только сажусь в машину, как мой мобильный звонит, и я вижу номер Адама. Меня пугает то, что он звонит мне. Раньше он не звонил просто так.

— Добрый вечер, — напряжённо произношу я.

— Здравствуй, Мишель, — мягкий голос Адама заполняет динамик.

— Что-то случилось? Тейра? Она что-то выкинула…

— Нет, всё в порядке. Я звоню для того, чтобы сообщить тебе, что отправляю Кэйтлин и Тейру отдохнуть на пару недель на Крит. И я хочу предложить тебе полететь с ними, чтобы отдохнуть.

— О-о-о, спасибо за такое предложение, но я работаю. Мне не дадут отпуск, — облегчённо вздыхаю.